МОЙ ДОМ

На улице Мира, невидный совсем,

к дороге поставлен торцом,

скрипит потихоньку мой Дом двадцать семь,

зарывшись в берёзы лицом.

Пускай говорят, что низки потолки –

мой дом от  того не зачах.

Невесты – принцессы в нём, а женихи –

сажени косые в плечах.

Там сторож ночной из «Бюро Тишины»,

бесшумно в квартиры войдя,

вам стелет под головы детские сны

и ласковый шорох дождя.

А утром поднимет весёлым звонком,

но прежде бесшумно уйдёт,

и наш муравейник, разбуженный дом,

на ранней заре оживёт,

и в солнце весеннем играет пыльца,

и дом, из берёз проявясь,

скрипит потихоньку ступенью крыльца

про вечную с родиной связь.

КАРТИНА

Ротозеем

по музеям

и по выставкам брожу я,

отмотав свою рутину

ежедневных нудных дел.

Я ищу одну картину,

интересную, большую,

покажите мне такую,

чтобы жить я захотел!

Чтобы – крылья за спиною,

чтобы дух перехватило,

чтоб открылся мудрый способ

жить по сердцу и уму,

чтобы тайна просверкала

гранью дивного кристалла,

чтоб решил я три вопроса:

как, зачем и почему!

Сколько лет искал по свету –

той картины словно нету!

И вино чужое –  херес –

бородой моей текло...

Был в Париже и Мадриде,

в разных видах Маху видел

и Джоконду трогал через

непробойное стекло...

Но, чтоб – крылья за спиною? –

Даже дух не захватило!

Эх, Европа! Где твой способ

жить по сердцу и уму?...

Лишь ещё темнее стала

тайна дикого кристалла, –

достают меня вопросы:

как, зачем и почему?

Нет, не зря твердят в народе:

кто, мол, ищет – тот находит, –

согласитесь, та картина

быть у каждого должна!

Завершён вояж бесплодный,

я, измотанный, голодный,

прилетел к родному дому,

а в дверях, смотрю, –

Она!

Чую, – к-крылья за спиною,

чую, – д-дух перехватило,

вижу, –  есть в России способ

жить по сердцу и уму!

Обогрела...

Обласкала...

Обошлось не без «Кристалла»...

А кого грызут вопросы, –

тех я нынче не пойму!

ПРОСТО   СЧАСТЬЕ

Пусть говорят: мещане – так мещане!

Родился, разобрался и – люблю,

а этот дом, где на окне герани, –

мне как родная гавань кораблю.

Где с якорей срывается волненье,

и реи режут свод на яруса,

и поднимает ветер вдохновенья

видавшие немало паруса.

На сто морей – мой порт из Подмосковья,

но даже в экзотических морях

так и не встретил в сотне маяков я

похожих на гераневый маяк.

Покуда штиль сердечный не нагрянет,

в какой бы ни был дальней стороне, –

обратный курс – на гавань, где герани

горят в одном-единственном окне.

НАХОДКА В ЭЛЕКТРИЧКЕ

Стиснуты губы. Взгляды – штыки.
Нервы наружу – игра желваков.
Хмурятся люди – мои земляки...
Гнёт на душе земляков.

Старый вагон. Интерьер неказист.
В поздние сумерки не освещён.
Может, о нас позабыл машинист,
может быть, что-то ещё...

Что за светляк на полу засветил?
Жалко: затопчут, сотрут в порошок.
Это ж – улыбка! Её обронил
тот, что в Тайнинке сошёл!

Поднял – смешная! Куда ж тебя сдам? 
Жалко находку, а пальцам тепло... 
Вдруг упорхнула она по рядам, – 
стало в вагоне светло,

губы расслабились и желваки, 
развеселился уставший народ. 
Добрые люди, мои земляки,
как вам улыбка идёт!

УГОЛ

Дремотная слякоть пейзажа 
прокисла; в медвежьем углу 
я грусть всероссийскую нажил, 
да так, что никак не могу 
глаза оторвать от туманных 
загадок слепой пелены, 
от плавленых луж оловянных, –
озябших игрушек Луны.

А где-то царят светотени, 
контрасты палитры цветной, 
изнеженность южных растений, 
и на́ небе – диск золотой, 
и ветер, и парус на море, 
и звёздного неба пшено…

И нечего попусту спорить:  
поеду, – считай, решено...

Душа ведь не многого просит, – 
назавтра, пожалуй, лечу…

Но угол доверчивый бросить?... 
        Смогу – не смогу? 
              Не хочу!

МОЯ РОДИНА

Любимая Москва –

                       врождённое понятье, –

Престол России

                       вечно молодой.

А ты – в строю дружины

                       подмосковных братьев

И мощью знаменит

                       и красотой, –

Мытищи, Город мой,

                       простой судьбой счастливый!

Своим признаньем

                       вряд ли удивлю:

Люблю тебя, как сын,

                       любовью не крикливой,

А тихою,

               глубинною люблю.

…………………………

Заморских городов

                       я повидал немало:

мной долг распоряжался,

                       а – не я…

Но  именно тебя

                       вдали мне не хватало,

Единственная

                       родина моя.