Пик популярности Петра Проскурина (1928-2001) пришёлся на семидесятые–восьмидесятые годы. Фильмы по романам «Судьба» и «Имя твоё» с успехом шли на экранах разных стран мира. Не так давно вышли книга рассказов «Огненный ангел», рассказы и повести «Азъ воздам, Господи», романы «Число зверя» и «Седьмая стража».

Беседа записана в 1999 году.

– Пётр Лукич, герои ваших произведений отличаются широтой души, глубиной чувств, красотой характера. Что формировало такие личности?

– Чувство патриотизма. Не может быть глубокой любви к Отчизне без неизбывной тяги к земле, породившей тебя на свет. В этом – незыблемость спасительной силы патриотизма. Пока была жива мать, я часто ездил на родину – на Брянщину. Все мои герои в основном оттуда. Природа играет образующую роль в становлении человека, народа, укрепляет духовность, заставляет прислушиваться к своей душе.

– Расскажите, пожалуйста, о себе, о начале своего творческого пути.

– Я родился в деревне Косицы Севского района Брянской области в крестьянской семье. После армии работал сплавщиком, лесорубом, шофёром в леспромхозе на Камчатке. Если в армейских газетах публиковал стихи, то на Камчатке написал первый роман. Выехав на материк, в Хабаровск, встретил радушие в мощной писательской организации. Поддерживали молодых и в журнале «Дальний Восток». В 1960 году вышел первый роман «Глубокие раны», который трижды переиздавался. Меня приняли в Союз писателей и послали учиться на Высшие литературные курсы. Одновременно с учёбой за два года в Москве создал роман «Горькие травы», но московские журналы его не приняли. По возвращении в Хабаровск меня обрадовала телеграмма из Новосибирска о публикации романа в журнале «Сибирские огни». Тогда же у меня созрел замысел огромной эпопеи – трилогии романов «Судьба», «Имя твоё» и «Отречение». Мне как автору была важна языковая стихия. На Дальнем Востоке не было тех мощных пластов народного великорусского языка, которые складывались веками. Чтобы прикоснуться к его богатству, я переехал в Орёл. Там написал роман «Исход».

– В романе вам удались яркие образы: капитана Трофимова, Скворцова, повторившего подвиг Сусанина в Ржанских лесах... Встречались с их прообразами?

– Прообразами богата Брянщина, где до последнего времени проходили встречи ветеранов на Партизанской поляне. А когда писался роман, ещё свежо было в памяти военное лихолетье. В трилогии я старался показать самоотверженность на фронте и в тылу, чёткие действия и волю в армейских штабах и государственную мудрость высшего командования, в том числе и Сталина. Кстати, его заслуга, что в разгар войны ввели ордена великих русских полководцев и флотоводцев. Это поднимало дух офицеров.

– Не умаляя заслуги Сталина, скажу, что безмерно жаль десятки тысяч поруганных церквей, загубленных священников, миллионы умерших от голода в начале тридцатых и в 1946–1947 годах...

– Ну, репрессии против священников начались задолго до того, как Сталин утвердился на политическом Олимпе. Что натворили Емельян Ярославский с воинствующими безбожниками? И ленинские директивы говорят сами за себя. И в начале тридцатых были конкретные виновники голода, особенно на Дону и на Кубани, которые ненавидели казачество и боялись его. Так же и в Ставрополье. А сейчас разве ответственен нынешний президент за то, что народ ест не досыта, сокращается на миллион человек в год, если ещё до Путина развалили промышленность, остановили заводы и довели до того, что четверть поголовья скота вырезали?! Когда же люди будут жить, а не выживать?

– Как бы ни менялись идеология и власть, но национальные интересы всегда должны возобладать, как и здравый смысл. Не так ли?

– На мой взгляд, именно национальные интересы и должны быть в основе державной политики. Я крепко задумывался, почему произошли одновременно развал державы, обвал в экономике и сельском хозяйстве. Пострадали наука и культура, литература и искусство. Настоящая литература стала подменяться бульварным чтивом, примитивными переводами зарубежных третьесортных романов и детективов. И до революции, и в лучшие советские времена создавались прекрасные песни, которые подхватывались всюду, а сейчас что за убогость на эстраде? Слава Богу, что борется за духовность церковь, но её усилий мало, если не будут приглашаться на радио и телевидение лучшие национальные писатели и поэты. Я с тревогой и страхом услышал, что готовы закрыть «Русский Дом», телепередачу, где истинные русские писатели были желанными гостями.

Не так давно в «Роман-газете» вышел мой роман «Число зверя» об эпохе Брежнева. В этом произведении я постарался ответить на мучающие патриотов вопросы: что случилось со страной, как могли произойти катастрофические перемены? А трещины в фундаменте нашего строя были уже в брежневские времена. Одни продавались, другие разлагались.

Всю жизнь я участвовал в созидании и укреплении вечных бастионов нашей культуры, духовности, литературы, и они, на мой взгляд, остаются последними твердынями на пути к полному разрушению русского национального самосознания. Государственность, патриотизм, народность – вот краеугольные камни, на которых должна строиться политика в России. Без русской национальной идеи (а русские, превышая 80 процентов населения, являются становым хребтом, державообразующим народом) нам не выбраться из хаоса. И не надо бояться, что другие народы чего-то не поймут, ведь все воспитаны на русской культуре, литературе и искусстве.

– Сейчас возрождаются некоторые традиции, например в армии: православные священники укрепляют духовность. В кадетских корпусах воспитываются честь и достоинство...

– Но у большей части молодёжи телевизионные зарубежные фильмы с культом насилия и пошлости пробуждают совсем иные чувства. Когда я спрашиваю, почему все меньше классики, все меньше современной литературы и искусства на телеэкранах, почему своим творцам не платят гонорары, мне говорят, что зарубежным авторам платят, и золотом. И съезды писателей, и съезды композиторов поднимают проблему нищенства талантливых, патриотически настроенных писателей, поэтов, композиторов, певцов, ходу которым нигде не дают, их не могут услышать ни в Государственной Думе, ни в Законодательном Собрании. Хотя в Орле благодаря Строеву писатели издаются чаще и живут лучше, чем в Москве и всей остальной России, но когда же примут закон об интеллектуальной собственности и когда права талантов будут защищаться?!

А что касается работы издательств, то чаще всего они не выдерживают критики не только потому, что издают чтиво низкого уровня, но и с плохой редактурой. Послушаешь радио, посмотришь телевидение и взвоешь: где же его величество русский язык, где подлинная литература и бессмертное искусство, призванные созидать характер человека, воспитывающие молодёжь?

– Когда читаешь ваш роман «Судьба», потрясаешься полной драматизма встречей Захара Дерюгина с Маней Поливановой, когда до полусмерти избитый её братьями Захар в полуобморочном состоянии идёт к дому и на глазах всей деревни Маня опускается перед ним на колени. Слёзы закипают в душе. И таких страниц в романе много...

– Писатель обращён к чувству, к глубине подсознания. Таково свойство истинного художника, и тем для меня велики Шолохов и Шишков. Мысль и чувство, как энергия добра и создания, могут быть выражены в разных формах и жанрах, но важно, чтобы форма соответствовала содержанию. Брянский драматический театр поставил новую пьесу по моему автобиографическому роману «Порог любви», и она имеет успех. Не люблю пошлости в современном театре. В окололитературных течениях стилистическая мешанина, полное невладение словом. И это мутным потоком, безо всякого отбора идёт в эфир.

Велика сила традиций в литературе и искусстве. Я не против поисков, но они должны быть разумными. Каждый народ идёт от своих корней в словотворчестве. Художник слово может уловить, услышать в народе, а может сам силой своего таланта так огранить слово, что оно засверкает бриллиантом.

– Какова, на ваш взгляд, роль нынешней армии в наследовании и воспитании патриотизма?

– Когда я писал роман «Имя твоё», я много бывал в воинских частях, консультировался с военными лётчиками и космонавтами Германом Титовым, Виталием Севастьяновым. Ведь в романе показано становление военно-промышленного комплекса и космонавтики. У меня положительный герой – защитник Отечества и созидатель. Героизм и неимоверную стойкость видел и сам проявлял Лев Толстой в Севастополе. В «Севастопольской страде», в «Войне и мире» немало героев и патриотов. В русской армии офицеры всегда были высокобразованными и обладали высоким чувством патриотизма. Не может быть любви к Отчизне без знания своей истории, традиций своего народа. И эту любовь воспитывает русская литература. Я верю, что в недрах народа, в том числе и в армии, зреет новая национальная элита, которая будет способна вывести Россию на новую орбиту. Армия переживала в последнее десятилетие беды и невзгоды, на неё, на страну и на народ было вылито немало грязи. В результате многие впали в уныние, а это для православных – тяжкий грех. Наши традиции, ваши святыни никто, кроме нас самих, не спасёт. Должна быть государственная стратегия и тактика на рынке производства вооружений для возрождения военно-промышленного комплекса и оснащения армии как единственной защитницы наших рубежей.

– Мы с вами связываем надежды на возрождение России не только с верховной властью, но и с региональной. Но много ли на местах таких талантливых организаторов, как герой вашего романа Брюханов? А ведь от них многое зависит.

– Согласен, что могут быть в Орле или Вологде островки благоденствия благодаря мудрости и созидательному таланту губернатора, но страна в целом воспрянет только тогда, когда будет каждый из нас чувствовать неущемлённое национальное достоинство, когда будет здоровая, без перекосов национальная политика. Народ русский, когда он осознает себя героическим народом, непобедим. Народ – это стихия, живущая по своим неписаным вечным и неистребимым законам. Неслучайно именно на Руси родилась поговорка: «Не стоит село без праведника». Такие праведники спасали от заблуждений, выводили на путь истины.

Хочется верить, что в толщах народных уже действует новый преподобный Сергий. Подвиг созидания всего сущего и прежде всего народной души поднимает за веру и справедливость самых крепких и стойких. Надо, не жалея сил, возделывать поле народной культуры, будить сознание.

– В одном из ваших недавних произведений «Возвращение к себе» герой, бывший десантник, воевавший в Афганистане, вступает в схватку с нынешней мафией и, рискуя жизнью, вызволяет из её пут мальчишку. Во времена Гражданской войны, голода, разрухи было 20 миллионов сирот, в том числе 7 миллионов беспризорников. Сейчас около 3 миллионов беспризорных детей. Что делать?

– Конечно, с ростом производства и подъёмом экономики есть надежда на повышение внимания к образованию, к социальной политике. В этом роль всех ветвей власти трудно преумалить. Но беспризорность детей зависит не только от развала экономики, хотя и в первую очередь, но и от кризисного духовного состояния общества, от его недугов. Не может быть крепким государство без великой культуры, как без надёжных границ, которые веками охраняло и держало казачество. А культуру питали все сословия, как и она питала весь народ. Тогда возродится нравственность и духовность нации, когда обретёт силу культура. Это произойдёт только при нравственном очищении общества, укреплении духовных начал и устоев.

Я свято верю в великое будущее Великой России, которого она достойна, как и её народ с героическим прошлым.

Беседу вёл Валентин Суховский