«Сказка – ложь, да в ней - намек…»

После того, как в Х1Х-м веке художник Василий Перов написал картину «Чаепитие в Мытищах», это словосочетание стало нарицательным и общеупотребительным. Отныне, практически, любое застолье, заканчивающееся чаепитием, «в народе», зовут не иначе, как «чаепитием в Мытищах». И совсем не важно, где оно происходит – в Москве, Петербурге, Калуге или даже в отдаленной сибирской деревушке. Если чаепитие, то непременно «в Мытищах». Такова сила искусства и сила традиции, истоки которой, возможно, действительно зародились в подмосковных Больших Мытищах.

А дело было так!..

«Все лето в селе не только близ ключей, но и на улице, перед каждою избой, кипят самовары и пешеходы-богомольцы, идущие в Троицкую лавру, непременно останавливаются здесь напиться чаю».

            Так в самом конце Х1Х-го века автор «Спутника дачника» описывал жизнь в селе Большие Мытищи. «Чаепитие в Мытищах» к тому времени стало такой же непременной чертой русской народной жизни, как и тульский самовар или деревянная матрешка. Но так было не всегда. Традиция «мытищинского чаепития» родилась всего лишь в ХVIII-м столетии и связана она с историей, похожей на сказку.

Жизнь Мытищам дали две дороги: водная, по реке Яузе и проезжая, по старинному Троицкому тракту. На пересечении этих двух дорог и появился сначала пункт для сбора пошлины «Яузский мытищ», а затем на его месте возникло село Большие Мытищи, давшее начало большому промышленному городу.

 Вода и дорога…  По уверениям древних, «дорога, это – жизнь», а то, что вода необходима для жизни, в доказательстве не нуждается. Отправляясь в дальний путь, о чем, прежде всего, заботится путешественник? Конечно же, о воде. Без воды, как говорится, далеко не уедешь….

Легенда это или быль, сегодня уже трудно разобраться, но однажды российская императрица Екатерина Вторая собралась в Троице-Сергиевскую лавру, поклониться мощам преподобного Сергия Радонежского. Путь из Москвы не близкий, более семьдесяти верст от ворот Кремля до стен Троицкого монастыря.  К тому же, по старинному обычаю, пройти его нужно было пешком. Для этого, на дороге для царственных путников были устроены специальные остановки – путевые дворцы, где императрица со своей свитой отдыхала, иногда по нескольку дней. Один из таких дворцов находился в старинной царской вотчине – селе Тайнинском, следующий – в селе Братовщина, верст за тридцать пять. Неподалеку от дворцов, в строго определенных местах, ставили шатры, в которых коронованные особы могли передохнуть, попить чайку, принять, если это требовалось, важных сановников.

Между селами Тайнинским и Пушкино такая «дорожная гостиница» находилась в Больших Мытищах. Здесь у самой дороги, на невысокой горке близ Владимирской церкви, царские слуги ставили шатры и ждали, когда «их величества» соизволят прибыть в Мытищи. Екатерина любила такие пешие «походы» и пока была молодой и не обремененной государственными заботами, частенько «прохаживалась» в Троицкий монастырь. Как и положено, впереди царицы шествовали слуги, которые на подводах везли необходимую поклажу, провизию и воду. В путевых дворцах и в шатрах к приходу императрицы столы уже должны были быть накрыты, а прислуга стоять на своих местах с подносами.

И вот, в один из таких «походов», в Больших Мытищах случился страшный переполох. Выяснилось, что взятая в Кремле для императрицы вода куда-то исчезла. То ли бочка оказалась худой, а может быть слуги, пользуясь тем, что дворецкий отлучившись в одну из соседних деревень, не рассчитали свои силы и выпили весь пятидневный запас «живительной влаги». Так или иначе, но когда уставшая императрица пришла в Большие Мытищи, ей доложили, что чай приготовить нельзя, по причине отсутствия хорошей, а главное – проверенной придворными медиками воды. Что тут было!.. Екатерина Вторая хотя и не Иван Грозный, но тот, кто отвечал в этом «походе» за снабжение «царственной особы», был примерно наказан…

Местный староста, седовласый восьмидесятилетний старик, встречавший императрицу «у заставы» с традиционным русским «хлебом-солью» был удручен едва ли не больше всех. Еще бы, ведь теперь у государыни останется самое плохое воспоминание о его родном селе и, чего доброго, впредь она не захочет здесь делать остановки. В самом деле, прикажет раскинуть царские шатры в Тарасовке и Большие Мытищи навсегда лишатся своего статуса государственной резиденции. Нет, этого староста допустить никак не мог, а потому, на свой страх и риск, решил обратиться к «царице-матушке» с предложением отведать водицы из местного родника.

Родник этот не простой, а «Святой» - так его величают в народе за то, что появился он не по человеческому хотению, а по «божественному промыслу». И старик рассказал государыне историю, как много лет тому назад, в жаркий июльский день, вдруг, стало темно, словно ночью. В черных грозовых тучах сверкнула молния, да такая, что и старожилы не видели ничего подобного - в полнеба. А, уж, грохот раздался такой, как будто Царь-пушка в Московском Кремле выстрелила. Вмиг завертело, закружило и показалось даже, что «конец света» настал, а когда буря улеглась, то увидели крестьяне чудо: недалеко от дороги из земли на высоту трех метров бил самый настоящий фонтан. Когда попробовали воду из этого фонтана, поняли, что вкусней воды они еще отродясь не пили. Видно, святой громовержец  Илья Пророк проезжая по небу на крылатой колеснице, своим копьем пробил в этом месте землю на радость мытищинцам. С тех пор источник этот и зовется в народе «Святым», или «Громовым».

Императрица «благосклонно» выслушала рассказ старика и распорядилась принести воды из «Святого» ключа. Через десять минут слуги заправили большой медный самовар «громовою водицей». Пока вода нагревалась, старик ходил вокруг самовара, осматривая его со всех сторон. Чудо-то, какое: сам варит, да еще и блестящий, словно зеркало! Когда чай был готов, государыня подозвала находчивого старика и предложила ему «откушать» чаю с «царского стола». Однако, старик, взяв чашку, не спешил отведать «ароматного напитка». Дело в том, что русские крестьяне до начала Х1Х-го века почти не употребляли чай, а многие даже считали «за грех» хранить и готовить его в своем доме. Видя замешательство старосты, Екатерина решила подбодрить старика: «Чай не пьешь, откуда сила?..» На что находчивый мытищинец, со смирением в голосе, ответил своей государыне: «А у нас, в народе, говорят так: «Чай попил – совсем ослаб!» Но долго отказываться от предложения императрицы было неудобно и старик, перекрестившись и зажмурившись, «залпом» выпил чашку остывшего уже чаю.

Чаек был «на славу». Даже императрица, знавшая толк в хороших напитках, не пила в своей жизни такого вкусного чая, заваренного на мытищинской родниковой воде. В награду за оказанную услугу, она наградила старосту серебряным рублем, а обрадованный «проштрафившийся» дворецкий с которого довольная Екатерина сняла свою «опалу», выдал старику запасной медный самовар, да еще несколько фунтов настоящего «цейлонского чаю» - в придачу.

Это первое дошедшее до нас народное преданье о «чаепитии в Мытищах» имело весьма значительные последствия для села. Во-первых, через несколько лет началось строительство первого Московского Мытищинского водопровода, который начинался от ставшего отныне знаменитым на всю Россию «Громового» ключа. Во-вторых, многочисленные богомольцы, совершавшие ежегодные пешие паломничества в Троицу, по примеру своей государыни, тоже стали останавливаться в селе Большие Мытищи, чтобы освежиться знаменитою «громовою» водой и размочить в ней свои дорожные сухарики.

Предприимчивые сыновья мытищинского старосты, получив в наследство от отца медный самовар из царского обоза, развернули во дворе своего дома настоящее самоварное производство, и скоро, почти в каждом мытищинском доме, сиял и пыхтел свой самовар, на котором не хватало лишь фирменного клейма: «Сделано в Мытищах». К середине Х1Х-го столетия самоварная промышленность в Больших Мытищах вполне окрепла и если раньше богомольцы брали с собой в дорогу сибирские медные чайники, а кто побогаче – тульские самовары, то теперь необходимости в этом не было: через Мытищи со своим самоваром не ездят!  Едва ли не каждый мытищинский дом предлагал проезжающим отдых в тени раскидистых деревьев у самовара, возле которого хлопотала приветливая «самоварница» - так в Мытищах называли молодых прислужниц, разливавших и подававших гостям ароматный напиток.

«Летнею порой, там не только у колодцев, но и на улице перед домами ставят услужливые мытищенки кипящие самовары, редко луженые с чайником, приманивающие прохожих на чаеванье: они сидят в кружках за столиками и пар самоварный сливается с табачным дымом», - так описывал чаепитие в Мытищах историк и бытописатель И.М.Снегирев в своем путеводителе 1856 года.

И если бы не случай, произошедший с императрицей Екатериной Второй во время ее «похода в Троицу», не находчивость мытищинского старосты, может быть, не было бы ни «услужливых мытищенок», ни « приветливых самоварниц», ни самой «самоварной промышленности» в Мытищах, да и к самому употреблению чая (на местном мытищинском наречье «чаеванье в кружках») русские крестьяне приобщились бы гораздо позже.

             ***

Ко всему сказанному можно добавить, что первое «Чаепитие в Мытищах» прославило наш город и теперь, говоря о Мытищах, вспоминают не только дорожную пошлину, Первый Московский водопровод или вагоны метро, но и ароматный чай, который с тех пор в России считается национальным напитком.

Вот такая, не то сказка, не то – быль…