*   *   *

Я думаю о жизни нашей тленной,

О смысле бытия и человеке в нём.

Давно ли мы обзавелись огнём,

А вот уже летаем по Вселенной.

Ужели жизнь дарована нам зря?

Ведь миллиарды канули бесследно.

Мы знаем всех в обличии царя

И мало знаем о простых и бедных,

Которым лишь название – народ.

Народ – он всё, народ – он безымянен.

А царь есть царь. Нельзя наоборот,

Наоборот история не тянет.

И потому всё знаем о царях

И только их высказыванья слышим,

И очень мелко, где-то на полях

Мы про народ лишь мимолётно пишем.

Но всё не так, а всё наоборот,

Всё, что храним мы в памяти навеки,

Создал безвестный и простой народ,

А не цари, не шахи, не генсеки.

          *   *   *

Смотрю на мёртвые поля,

Что позабыли хлебный колос.

Во мне кричит крестьянский голос,

И содрогается земля.

Гектары вымерших земель

По либеральному свободны,

Для наших дурачков Емель,

Для бизнеса неплодородны.

Нужны им райские края,

А не коровий, дальний выгон,

Чтобы с размахом короля

Хоромы для себя воздвигнуть,

Чтоб недалече от столиц,

Чтоб и шоссе там, и озёра,

Чтобы пределы их границ

Надёжно заперли заборы.

          *   *   *

Приоткрылась даль небесная,

Звёзды вскрылись в вышине,

И впервые стало тесно мне

На бескрайней стороне.

Захотелось вдруг мне, смертному,

Звёзды космоса достать,

Мерить даль души не метрами,

А парсеками считать.