Рассказ

Иван Михалыч, конечно же, знал, что все люди разные. Это избитое, но верное выражение приобретает ценность, когда присматриваешься к отдельной личности. И тогда могут открыться неожиданные обстоятельства.

На пляже Михалыч познакомился с очень приятной дамой, на вид лет сорока пяти. Оказалось, что она из когорты людей педантичных – расстраивалась и переживала, когда по какой-либо причине ей не удавалось совершить намеченного числа заплывов, либо впитать нужного количества солнечных лучей. Но как только появлялась возможность, дама стремилась восполнить потерю.

Михалыч недоумевал,– ну зачем жариться под палящим южным солнцем? Загар на пол или даже четверть тона темнее или светлее, что от этого изменится?

Однако задать вопрос он счел некорректным.

Постепенно некоторые части ее тела, в частности, округлые участки, стали напоминать отлично прожаренных кур гриль.

Солнечные ожоги от долгого пребывания на пляже, естественно, вызывают боль и, в целом, опасны. Однако многие терпят, благо через несколько дней боль проходит, а загар приобретает томный, привлекательный оттенок. А потом, дома – на Севере, какой эффект! Мужчины, оборачиваясь вслед, себе аж шеи могут свернуть.

Таких загорелых, аппетитных, чуть ли не съедобных женщин Михалыч стал называть термином, простите, «Кура-Гриль».

Михалыч был не совсем прав по части «кур», потому что в конце отдыха они уже «шоколадные зайки» – желанное лакомство.

По простоте своей Михалыч полагал, что мужчин больше привлекают не выставленные напоказ части шашлычной зрелости, а светлые участки женского тела. Но у обозванных им, так сказать, «кур гриль» свой расчет, своя тактика и веками отработанные средства.

Украшения, загар, макияж, парики, силиконовая грудь привлекательного размера, глубокое декольте, шпанская мушка и прочее суть приманки для мужчин, которые проглатывают такие наживки в надежде на, так сказать, светлые... учас…, простите, перспективы.

Позже, когда они уже стали добычей тех самых якобы кур, которые вовсе не куры, а Зайки, милые Киски и даже добрые Феи, с опозданием начинают понимать, что женская логика сильнее.

– Ради кого ты превратила себя в Куру Гриль? – спросил Михалыч вечером, когда они вдвоем сидели у моря на перевернутой лодке, и он разливал домашнее красное вино по пластиковым стаканчикам под негромкий шелест прибоя.

– Какой еще гриль?– не поняла она.

– Да вот загар у тебя такой, словно жарилась, как куры в гриле.

– Не шути Михалыч, пожалуйста. Понимаешь, у меня есть друг, который упорно зовет замуж. Он молод и симпатичен. Вот я и стараюсь соответствовать,– потупив глаза, ответила она.

– Так это же здорово!– воскликнул Михалыч. – Почему ж ты невесела?

– Он не женится, я старше его,– тихо сказала она.

– Ой, проблема. Не ты первая, не ты последняя. У меня был сотрудник, так жена была на все десять лет старше. И ничего, до сих пор воркуют голубки.

– Михалыч, он не женится, я старше его, – повторила она.

– Да ты женщина что надо, в самом соку, – удивился Михалыч, – сам бы женился, если ты согласна.

– Да как ты не поймёшь, я намного старше, – в сердцах сказала она.

Досадуя на непонятливость Михалыча, она наклонилась к нему и, пересилив себя, шепотом назвала истинный свой возраст!

Прибой смолк и стал прислушиваться.

– Так ты уже на пенсии?– Он только сейчас внимательно посмотрел на ее лицо и заметил морщинки.

Вот это да-а… Но это еще не повод, если любит…

Тогда она, глядя на Михалыча влажными глазами, вложила всё своё отчаяние в протяжный крик:

– Да как ты не поймёшь, бестолковый такой, не же-нит-ся!!! Он ребеночка хо-че-ет… – Затем, всхлипивая, добавила, – я люблю его, но… уже не могу иметь детей...

Замолчала. В повисшей тишине, не допив вина, Михалыч встал, подал ей руку и, оставляя следы на песке, побрели прочь два пожилых человека – Он и Она.