«Октябрь» у каждого периода нашей истории был свой, особенный

Методологически было бы неправильно рассматривать события столетней давности хоть как-то односторонне: как заговор компактной группы глобально мыслящих политиков или финансистов, как результат продуманной тактики подпольной революционной партии, как абсолютно неуправляемую чистую и абсолютную стихию, как результат классовой борьбы рабочих и крестьян против капиталистов и помещиков. Любая односторонность при рассмотрении столь грандиозного события нарисовала бы перед нашим мысленным взором ложную картину.

Говоря о методологии анализа Октября 17-го, я подразумеваю понятные сегодняшнему исследователю подходы, включающие в себя опыт более поздних десятилетий. Геополитику Карла Хаусхофера. Тоталитарное преследование цели Гитлером, использовавшим одновременно все мыслимые варианты действия и все каналы воздействия. Современные информационные интервенции. Опыт строительства и «раскрутки» порожденных американскими спецслужбами «исламистов» и т.д. и т.п. Всё перечисленное – порождение более поздних эпох. Но только учёт всего этого опыта в совокупности позволит нам выработать всеобъемлющий взгляд на каждое глобальное событие. На каждое событие, в котором одновременно действует несколько десятков факторов: одновременно несколько десятков целей ставятся «заказчиком» действия, и одновременно несколько десятков «объективных» причин сдвигает с места любую инерционную систему; а также одновременно несколько десятков следствий образуется в результате воздействия. Только так! Выделение как единственного какого-то одного фактора приведет к искажению картины. И за примерами подобного искажения далеко ходить не приходится. Ныне пресса просто-таки переполнена ими.

К юбилею Октября вышла статья родного брата одного чрезвычайно влиятельного и фантастически неприкасаемого деятеля «демократической России», в которой все события столетней давности объясняются до безобразия просто: Ленин получил из Берлина приказ немедленно арестовать Временное правительство, которое якобы собиралось на следующий день подписать сепаратный мир с Болгарией и Австро-Венгрией. Вот вам и весь «Октябрь», – такова суть незатейливой «концепции». Разумеется, ничего кроме смеха подобная «однолинейная» версия не вызывает. Но вернёмся к главному тезису – многофакторному анализу глобальных событий.

Готов к отражению упреков в том, что при анализе событий 1917 года, когда я сопоставляю их с более поздними и даже с некими делами 2017 года, легонько веет М.Н. Покровским («История – это политика, опрокинутая в прошлое»). В свое оправдание спешу сообщить, что все сто лет историки только и делали, что выдумывали какой-то свой Октябрь, всегда имевший мало общего с настоящим. И не только историки. Сергей Эйзенштейн перенёс место штурма Зимнего дворца со стороны набережной на Дворцовую площадь. «Картинка» прижилась.

В первые годовщины Октября – это был переворот. В суровые тридцатые годы – революция, в более поздние инерционные десятилетия событие приобрело неотъемлемые от него «регалии», а именно: «Великая Октябрьская социалистическая революция». Менялись, очевидно, не только названия, но и содержания, приписываемые событию. Сначала историография сообщала, что руководил восстанием единый вождь Ленин, позже – особенно рельефно это видно на живописных полотнах той поры – Ленина стал как бы «подстраховывать» Сталин. Школьники и студенты, а с ними вместе и сами историки уверовали, что именно так оно и было. И со временем как-то совсем забылось, что в ночь с 24 на 25 октября Керенский, покидая Петроград на машине посольства США, фактически сдавал власть командовавшему в Смольном Троцкому (увы и ах, до приезда Ленина из Разлива именно Лев Давидович отдавал приказы по захвату стратегических объектов столицы, а Ленин прибыл к самому финалу действа и его возглавил). Кстати, Троцкий, вступивший в партию большевиков только летом 1917 года вместе с прибывшими в Петроград [откуда?] «межрайонцами» в числе пяти тысяч человек, только что приехал из Америки, куда как раз собирался отбыть Керенский…

Какой соблазн! Вот же самое кратчайшее описание сути Октября! Но нет, я не стану хвататься за эту пусть и соблазнительную, но однополюсную конструкцию, так как она противоречит главному методологическому подходу – многофакторному. В октябрьском перевороте 1917 года были заинтересованы слишком многие более чем влиятельные и обладающие ресурсами силы. Их действия следует рассматривать в комплексе, не гипертрофируя ни одну из сил, не ставя во главу угла ни одну из причин смуты.

Вряд ли в рамках [юбилейной] статьи я смогу описать все задействованные в событии факторы. Ограничимся тем, что назовем несколько самых важных.

«Немецкие деньги». Германия интенсивно истощала все свои ресурсы, воюя на два фронта. Ее союзники уже выдохлись, превратились в обузу, просили подбросить хотя бы один эшелон хлеба. Германский блок срочно нуждался в продовольствии и сырье, которое можно было бы приобрести бесплатно. В этих условиях разрушение Российской империи было для немцев вопросом жизни и смерти. Очевидно, что германский Генштаб сделал все от него зависящее, чтобы вывести нашу страну из строя. Однако счесть этот фактор решающим мешает информация о состоянии самой Германии. Была ли она в состоянии отвлечь хоть какие-то существенные ресурсы, уже исчерпанные, на организацию переворота в Петрограде?

«Заклятые друзья». Британское командование и дипломатический корпус достоверно знали о том, что Германия на последнем издыхании, и победный конец войны ожидается в пределах календарного года. Это обстоятельство побуждало элиту «Старой Доброй Англии» задуматься о дележе добычи, которая бы обеспечила Туманному Альбиону привычную львиную долю. Обеспечить такую британскую «справедливость» можно было только за счет союзника – России. Так же Британия и в 1813-1814 годах использовала Россию (как «пушечное мясо») в войне за свои интересы против Наполеона. Ничего не изменилось в стандартной расстановке сил и к Первой мировой войне. Англичане (и англосаксонские элиты вообще) всегда стараются сделать так, чтобы за их интересы воевал кто-нибудь другой. Ситуацию усугубляли заключенные с Россией соглашения – Англо-франко-русское соглашение 1915 года и соглашение Сайс – Пико 1916 года – согласно которым проливы Босфор и Дарданеллы на вечные времена отдавались России и прилегающие к проливам территории входили в состав Российской империи. В марте 1917 года Колчак должен был взять Босфор. И Черное море навсегда стало бы Русским морем. Очевидно, Англия и США не могли допустить такого развития событий. [Как бы тогда американские и английские военные корабли вошли бы в Черное море в 2008 году?]

Собственно революционеры. Революционное движение ситуационно не было связано с ситуацией, сложившейся на октябрь 1917 года. Но оно сильно подточило древо Российской государственности. Еще в 1901 году революционные организации России перешли к тактике индивидуального террора. И в период с 1901 по 1911 годы ими было убито более семнадцати тысяч монархистов-патриотов, государственных служащих и общественных деятелей. Эти цифры отражены в многочисленных выпусках «Книги русской скорби». На этих убитых монархистах и патриотах держалась империя. Давайте сравним. Возьмем вышедшие в наше время биографические справочники. «Кто был кто в Третьем рейхе» - там найдём восемьсот биографий людей, на которых держался Третий рейх. Или «Империя Сталина» - девятьсот биографий высших чинов Советского государства, на которых держалась власть самого мощного за всю нашу историю сталинского режима. А тут за десятилетие убили семнадцать тысяч человек (!), включая премьер-министра П.А. Столыпина. А вот в 1911 году словно занавес упал – прекратили убивать государственных деятелей. По планам уже надвигалась Первая мировая война, и просто к ее началу не оказалось бы кадров, необходимых для проведения мобилизации на войну (опять-таки возросла потребность союзника в «пушечном мясе»). В историографии Октября редко встретишь хотя бы упоминание этого немаловажного фактора – физическое истребление управленческих кадров страны. А ведь этот фактор, пожалуй, был решающим в падении самодержавия. Физически некому было остановить февральскую революцию. Однако мы сейчас говорим про Октябрь.

Классовая борьба. Полагаю, что тезис про рабочих и крестьян я могу тут подробно не развивать. Он слишком навязчиво присутствовал во всех публикациях более семидесяти лет. Суть его, если совсем кратко, в том, что земельная реформа 1861 года не разрешила имманентных социально-экономических проблем страны, ее мероприятия (в частности выкупные платежи крестьян и выплаты за так называемые «отрезки») не были завершены и к 1917 году. Неполнота и непоследовательность аграрных преобразований 1861 года привели к тому, что с годами противоречия усилились и вылились в 1917 году в повсеместные стихийные захваты земель, то есть в революцию собственно.

Перечисленных факторов, приведших Россию к Октябрю, полагаю, достаточно, чтобы встать над оголтелыми спорщиками, противопоставляющими друг другу ту или иную «версию» события. Все однобокие версии следует признать априори ошибочными. Только рассмотрение Октябрьского переворота с учетом всех названных (и не названных) факторов способно привести нас к истине.