НА ВОЛГЕ ПОД КИНЕШМОЙ

Здесь тишину, как воду, пьёшь,

Пространством пьян и ветром полон.

Здесь ни о чём без слов поёшь,

Здесь Млечный путь на взгляд чуть солон,

Поскольку ближе, чище свет,

Когда ни фонарей, ни окон…

……………………………..

Здесь ничего чужого нет,

И мысли только о высоком!

У НОЧНОГО КОСТРА

Наговориться «до отвала»

Под вздохи доброго костра,

Чтоб слово к слову прилипало,

Рассказ

Сергей Иванович пришел на вокзал заранее.

Раньше он, командировочный со стажем, приходил в последний момент. Проводы не любил. Впрочем, его никто и не провожал. В дорожную сумку мыльницу, бритву, тапочки, книжку, рабочие документы – вот и все сборы.

Рассказ

Сегодня Пашка загорал один, Витька не пришёл. Одному Пашке скучно сидеть на берегу

Тэ амо

Когда охранник Иван появился в аптеке №42, время работы ее не изменилось,  и витрины с лекарствами остались на прежнем месте.  Так же приходили бабушки и жаловались на свое здоровье. Но когда он вставал, чтобы размять мышцы или быть приблизиться к подозрительному покупателю, жалобно звенели пузырьки в витринах, и начинал подозрительно поскрипывать паркет.

Рассказ

Студент философского факультета Миня Козодоев хлопнул дверью комнаты и, не лягнув ее, как обычно, быстро пошел по длинному коридору общежития. К лестнице он подлетел уже на всех парах. Винтом прошел пять этажей, столкнулся на первом с негром, который вел в обнимку девицу и, подмигнув отлетевшей в сторону подруге развивающихся стран, попёр к выходу.

— Козодоев, ключ!

Миня пощекотал протянутую ладонь вахтерши.

Рассказ

То, что мой тесть Павел Михайлович со мной уже три недели не разговаривает, меня конечно огор­чает, но я его понимаю – сарай простоял бы еще сто лет, если бы не цепь неве­роятных собы­тий, в которых и я, к сожалению, принял живейшее участие.

 (1943 – 2007)

             *   *   *

Всё утопало в нежности, в тумане…

Читальный зал качался на волне,

какие-то портреты на стене

теряли очертания и грани.

внутри кольца твоих сцеплённых рук

я уплывала вдаль, к оконной раме,

держась за ускользающую память,

как за спасительный и верный круг,

в ту синеву, где тонут острова,

на свой ещё не затонувший остров,

(1950 – 1994)

ГЕНЕАЛОГИЯ

Потомки знают:

ствол ты

или ветка.

     *   *   *

Деревья перекидываются через ограду.

Но куда убежишь

от своих корней?

     *   *   *

Спотыкаясь

о чьи-то беды,

набиваю себе синяки.

     *   *   *

Душа рыскает в веках,

оставаясь

в миге.

(Горчаков Олег Алексеевич, 1952-2006)

Их много в России — поэтов хороших и разных. Есть поэты известные, очень известные, хрестоматийные... Среди них — всевозможные лауреаты, призеры, претенденты на самые высокие звания и премии. Но это совсем не значит, что стихи их одинаково талантливы: многие из них — всего лишь удачные поделки. И все-таки они счастливчики, поэты эти, — их можно считать удачливыми. Ведь им удалось донести до читателя свое творчество, хотя и не всегда достойное огласки.

К 200-летию Михаила Лермонтова

В ночи, воспетой русским офицером,

Давно уж нет покойной тишины…

Летят ракеты – внучки Люцифера,

Предвестницы безжалостной войны.

И вспарывают небо, как кинжалы,

Сверхзвуковые лезвия беды…

Шторма, землетрясения, провалы,

Цунами и кислотные дожди…

Естественно: земля не рай небесный

И человечество – не ангелы в раю.

Но безнаказанно терзают душу бесы,